Борьба с паранойей: личный опыт

Не знаю, как вам, а мне паранойя очень близка и знакома на всём спектре: от клинически значимых проявлений до бытовой мнительности. От паранойи, как мы знаем, есть таблетки, которые назначает врач-психиатр, и это является общепринятым и рекомендуемым способом борьбы с ней.

Но, как это часто бывает, моя истероидная часть не удовлетворилась стандартными проверенными и работающими решениями, ей захотелось чего-то особенного (я ж весь такой не такой, чего это я буду таким, как такие?!).

Не, внутри меня оно выглядит иначе: от нейролептиков есть некоторые не очень приятные побочные эффекты, и я попытался найти область применения для нефармакологических методов, которыми и собираюсь поделиться в этом тексте.

На всякий случай: это не призыв к отказу от лечения, это описание личного (не факт, что воспроизводимого) опыта поиска комплиментарных методов самопомощи. Не стоит надеяться только на него, выполнение рекомендаций лечащего врача — более надёжный метод лечения.

Гиперментализация, паранойя и расщепление Эго

Слово «паранойя» многозначно, и я сразу оговорюсь, что здесь речь идёт о «бытовом» понимании этого термина — об ощущении преследования, оценки мотивации других людей или организаций через влияние на состояние субъекта, идеях ревности или собственной значимости.

Общим моментом здесь будет то, что в процессе переживания этого состояния я (буду на своём примере описывать) начинаю считать, что, во-первых, поступки, мысли, мотивы или эмоции других направлены на то, чтобы сделать нечто такое, что мне навредит, а, во-вторых, это является исключительной или хотя бы основной мотивацией.

Гиперментализация — результат «неправильной» работы механизмов, обеспечивающих способность к ментализации (она, кстати, в критерии психического здоровья некоторыми специалистами включается). Ментализация — это, упрощённо говоря, способность строить в своей голове некие модели мотивации других людей, их психических процессов и сопоставлять одно с другим. А гиперментализация — это склонность строить неадекватные, «чрезмерные» модели, которые, как правило, ставят чувства / мотивацию других в зависимость от самого оценивающего субъекта.

В целом эти понятия похожи, разницу я для себя определил в терминах психодинамической теории. Если паранойя является (согласно этой теории, есть и другие, и вообще это психология, тут ничто не является надёжно доказанным) проекционным в своей основе явлением, т.е. процессом, который базируется на механизме приписывания собственных отрицаемых стремлений субъекта другим людям, то гиперментализация может быть и не завязана на проекции.

Примером не связанной с проекциями гиперментализации является ретравматизация / флешбек: человек, получивший некогда психическую травму, вновь проживает часть (или полный спектр) эмоций, возникших во время получения травматического опыта, в ситуации, где сами условия травматизации не повторяются.

Расщепление Эго — ещё одна придумка психодинамиков, которая заключается в том, что объекты, воспринимаемые психикой, относятся ей к категориям «исключительно хороших» или «исключительно плохих». Там много теоретических концептов, часть из них правильнее назвать «расщеплением репрезентаций», часть предполагает невозможность увидеть противоположные стороны объекта в принципе, часть нет, но для данного текста все эти тонкости не требуются.

Пример расщепления — субъект воспринимает другого человека как образец добродетели в период влюблённости, но совершенно обесценивает после расставания.

Несмотря на то, что эти три явления различны по своей природе, у них есть общее место: они вносят достаточно сильные искажения в восприятие «конвенциональной реальности». Паранойю (в контексте представленного выше определения) можно рассматривать как частный случай гиперментализации, а расщепление эго может стать причиной и того, и другого.

Декомпозиция и поиск альтернативных вариантов как методы борьбы со всем этим

Собственно, не скажу здесь чего-то нового, всё это есть под разными названиями у КПТ-шников и психодинамиков (не в таком явном виде), просто поделюсь теми способами, которые помогают лично мне.

Если верить Кернбергу, я принципиально не способен интегрировать «положительные» и «отрицательные» свойства объекта в одну репрезентацию (я склонен здесь согласиться с ним).

Соответственно, простое когнитивное понимание, что «Вася не только должен мне денег, но и хороший человек в целом» работать не будет (и обычно не работает): несмотря на то, что такая конструкция доступна мне на уровне «абстрактных размышлений», эмоциональное отношение к Васе будет либо негативным (что вероятнее), либо позитивным (что редко, но бывает).

Здесь на помощь приходит декомпозиция. Внутри себя я стараюсь строить не «образ Васи», а делаю несколько персонажей (репрезентаций) на основе «исходного Васи», после чего стараюсь держать в поле осознания, что все они — части образа Васи, который мне не дано увидеть. Звучит сложно, но после некоторой тренировки это происходит автоматически.

И здесь появляется второй метод, который нужен как для борьбы с расщеплением (на начальном этапе, для отработки навыка), так и для преодоления гиперментализации паранойи.

В какой-то момент, осознав, что я паранойю (критика исходно появилась под препаратами, поэтому я и не призываю отказываться от лечения!), я начал думать, как я могу это исправить. Терапия — прекрасная штука, но на одной терапии далеко не уедешь, и я задумался о самостоятельной работе.

Перебрав различные методы (в основном, из арсенала КПТ и родственных направлений, но и типично гештальтистские письма / диалоги шли в ход, не говоря уже о психодинамических «интерпретациях»), я заметил, что один из них для меня работает заметно лучше: как только я ощущал сильную эмоциональную реакцию на кого-то или на что-то, я определял, в какую категорию восприятия оно у меня попадает («это хорошо или плохо») и пытался найти такие условия, в которых оно бы попадало в противоположную.

Получил высокую оплату за работу и радуюсь этому? — Надо попытаться понять, в каких условиях это будет плохо. Увидел неадекватную дозу галоперидола в чьих-то назначениях в канальчике с критикой психиатрии? — Попробую придумать обстоятельства кейса (не противоречащие заданным условиям), в которых это будет оптимальным решением.

Поскольку степень расщепления довольно высока (у меня, хотя некоторые модели говорят, что она у всех травматиков одинаковая и стопроцентная), риска скатиться в депрессию / манию я не видел: ни обесценить «хорошее», ни «выжать лимонад из преподнесённого жизнью лимона» у меня не получалось, я просто не верил в эти «альтернативные интерпретации».

Но в этом не было и цели, цель была в том, чтобы научиться двум вещам: во-первых, не реагировать на объект / процесс / событие мгновенно (вариант «сначала найти основания для противоположной реакции» ничем не лучше и не хуже любого другого способа остановиться и подумать), во-вторых, в том, чтобы усовершенствовать свои навыки поиска «других объяснений» происходящего.

Освоившись на этом уровне, я приступил к описанной выше декомпозиции, что дало мне на текущий момент возможность отлавливать паранойю и гиперментализацию в большинстве случаев даже без использования препаратов (но это не значит, что я призываю к отказу от них, проконсультируйтесь со своим врачом).

Да, зачастую я живу «рядом со своей паранойей»: мне может казаться, что «другой действительно против меня что-то замышляет», эта интерпретация по-прежнему кажется мне самой убедительной в большинстве случаев, но я могу видеть, что это нездоровая интерпретация.

Я беру все образы другого в своей голове (их обычно по странному совпадению два — как раз «хороший» и «плохой») и смотрю, кто из них действительно способен на такое. Если только «плохой», то включаю занудство на максимум — это показатель, что, скорее всего, мои исходные интерпретации неверны.

Далее я пытаюсь найти альтернативные объяснения поведения (именно поведения, я здесь жёстко ограничиваю себя в попытка объяснять его мысли и мотивы, иначе рискую «улететь»), фокусируясь на тех, которые вообще не включают меня (как ни грустно признавать это, я, вероятнее всего, не центр Вселенной).

Найдя такие объяснения, которые не сфокусированы на мне лично, я применяю их к своим образам («хорошего другого» и «плохого другого») и далее выбираю то из них, которое могло бы быть применёно к любому из них.

Как правило (по данным субъективного опыта, конечно), это объяснение и будет наиболее адекватным из доступных мне. Оно не обязательно будет верным, но оно практически гарантированно будет более полным и точным, чем первоначальное паранойяльное / параноидное.

Закончу, наверное, примером из реальной жизни. Звонок от родственницы. Первая мысль: ужас, сейчас меня побьют / ограбят / унизят. Беру два образа — «плохая родственница»: воспоминания о желчном, мелочном и эгоцентричном человеке. Может так сделать? Да, это в её стиле.

Беру второй образ — «хорошая родственница» (та же самая, просто в него стекаются воспоминания о том, что хорошего мне сделал человек): помогала деньгами в трудные периоды детства, дарила игрушки и т.п. Может она так сделать? Нет, никогда.

Включаю процесс поиска альтернативных объяснений. Зачем она звонит, если не для того, чтобы меня уничтожить? Может, потому, что ей просто скучно? Не то, «плохой» скучно не бывает, она вечно обдумывает какие-то гадости.

Может, потому, что она хочет выглядеть социально приемлемой относительно своих стандартов поведения? Да, вполне, это было и в «хорошей» (часть «хорошести» — это желание выглядеть хорошей в глазах других), и в плохой (ей выгодно выглядеть «хорошей», чтобы её не наказал социум).

Принимаю это объяснение. Я не имею возможности его проверить в данном случае, но поведение, выстроенное на его основе (моё поведение) эмпирически приводит к более выгодным для меня результатам: вместо прямой атаки и разрушения репутации я беру трубку и тренируюсь в «социальной игре». Profit.

Да, вряд ли я сказал что-то новое, но людям порой интересен именно субъективный опыт, и, возможно, кому-то это покажется полезным.