Прогулки в ад
Недорого
Как бы ни хотелось сделать терапию восходящим непрерывным движением от«плохого» к «хорошему», как бы ни старались мы обеспечить безопасность и адекватность интервенций, сама логика процесса роста, преодоления травматического опыта предполагает столкновение с ужасом и необходимость самостоятельно с ним справиться. Увы, без этого никак.
А уж о том, чтобы найти что-то, что будет по-настоящему пугающим, психика позаботится: решившему вырасти над своей травмой неизбежно придётся увидеть в себе и Другом то, чего не хотелось бы видеть даже в кошмарах, потерять то, что наиболее дорого и уничтожить то, что хотелось бы сохранить любой ценой.
Конкретика
Что предлагаем
- Честность, граничащую с безжалостностью;
- Открытость почти до растворения;
- Хардкорную психологическую работу с действительно важным.
Кому предлагаем
- Тем, для кого важно содержание, а не форма;
- Тем, кто уже достаточно разочаровался в попытках справиться с экзистенциальным кризисом прогулками, работой, КПТ и промискуитетом;
- Тем, кто готов открыть глаза и увидеть.
Как оно происходит
- Со стороны — всё прилично: психологическое консультирование онлайн;
- Внутри — интересное своей опасностью путешествие в отдалённые уголки психики и знакомство с её обитателями.
Миф о норме
И его влияние
В индустрии психического здоровья существует утверждение, согласно которому существует некий правильный способ существования и самоощущения, который с этим самым здоровьем ассоциируется. Оно имеет разные версии: от пресловутого «Kinder, Küche, Kirche» до «принудительных медитаций и просветлений». Эта точка зрения даже нашла своё символическое воплощение в образе Золотой Бабочки.
И плевать на тех, у кого лепидоптерофобия. «Бабочки милы, а если кому-то это не кажется очевидным, это его проблемы, это с ним что-то не так».
Собственно, основная идея этого ресурса и всего, что с ним связано, в отказе от насильственного счастья. Этот принцип мы стараемся доносить в текстах, использовать в работе и практиковать в повседневной жизни.
Сама концепция реализации предполагает достаточный уровень свободы в целеполагании: человек имеет право не только на счастье, но и на страдание, не только на жизнь, но и в равной степени на смерть, и кто мы такие, чтобы утверждать, что знаем, что именно ему нужно? И если он решает пожертвовать какими-то аспектами своего благополучия во имя чего-то, что считает важным, имеем ли мы право его за это осуждать?
Безусловно, нет. Реализация действительно важнее любых адаптаций.
Боль, отчаяние и паранойя
Верные друзья, надёжные защитники
Зачастую люди идут в терапию, чтобы получить ощущение безопасности. Это здоровое стремление, и само его принятие уже может иметь выраженный терапевтический эффект, по крайней мере, в некоторых случаях. Однако честным будет предупредить: в самой сложной, наиболее критической ситуации, в эпической финальной битве за собственную — нет, не жизнь, гораздо важнее — реализацию, вы будете одиноки.
В решающий момент вас бросят все: ни друзья, ни родные, ни специалисты не смогут прийти на помощь. И это хорошо, поскольку никто внешний не будет претендовать на вашу победу, когда всё закончится. Однако не думайте, что у вас совсем не будет союзников: боль поможет двигаться дальше, придаст достаточно злости, чтобы не останавливаться; отчаяние не позволит свернуть назад — ведь в этом нет никакого смысла, а паранойя даст возможность критически посмотреть на взаимодействия с Другими и верно ответить на главный вопрос терапии: «Убить себя или другого?».
Все мы родом из детства
И несём на себе его клеймо
Достаточно часто приходится слышать о том, что «археологические раскопки» детско-родительских отношений и анализ семейной истории в поисках инсайтов — занятие не просто бесполезное, но и вредящее «реальной работе здесь-и-сейчас». Что ж, иногда это действительно так, и воистину счастливы те, кто и правда не нуждается в этом, чей отказ от погружения в детские воспоминания и контекст тотальной беспомощности на самом деле продиктован отсутствием целесообразности, а не страхом.
Однако такое бывает редко. Не зря же психологи придумали метафору «внутреннего ребёнка» как персонификацию тех установок и моделей поведения, которые мы усваиваем в первые годы жизни. Психика — достаточно иерархичная штука, и базовые её структуры закладываются именно в этот период. И к сожалению, обычно «внутренний ребёнок» травматика выглядит примерно так:
Можно ли ему помочь? Неизвестно. Но это придётся сделать. В чём будет заключаться помощь — решать вам (и только вам). Иногда речь может идти не более чем о корректной эвтаназии, и горе тому, кто этого не понимает! В конце концов, отказ от всего того, чему мы научились в раннем возрасте, процесс болезненный и приносящий страдания, но он даёт пространство для формирования нового.
Да, возможно, милосерднее в некоторых случаях этого измученного маленького ребёнка было бы убить. Тут вспоминается “Колыбельная” Чака Паланика и “Тайные виды на гору Фудзи” Пелевина. Но к сожалению, возможно, придётся идти не туда, не в эвтаназию, а сквозь это. И это тяжёлая дорога. В процессе пути она может показаться самой тяжёлой из всех, которые вообще когда-либо в жизни встречались.
Но выбор альтернативы тоже не сахар. Поэтому иногда приходится идти, несмотря на то, что результат выглядит иллюзорным и в голове крутится, что вероятность пройти эту дорогу пятьдесят на пятьдесят. Но есть дорога. И по ней можно просто идти. Такое простое и бытовое “топ-топ”. Переставил одну ногу, за ней переставил вторую. И наша задача как спутников просто идти рядом, развлекать вас разговором и иногда, в процессе пути, предлагать посмотреть по сторонам.
Работает ли терапия?
Лучше не будет
Может ли терапия сделать «лучше» — в том самом смысле, который так трудно выразить словами, который ускользает от любых попыток дать сколько-нибудь конкретное определение? В общем случае, вероятнее всего, ответ будет отрицательным. «Улучшение» обычно происходит не в форме внезапного получения ответов на экзистенциальные вопросы, а в виде перехода в состояние, в котором они становятся несколько менее актуальны. Терапия — хорошая штука, но серебряной пулей для решения всех жизненных сложностей она явно не является: бывает необходимым, но почти никогда — достаточным действием в этом направлении.
Счастье (которое слишком часто и слишком широко используется в значении «эустресс» или «эйфория») — достаточно неестественное состояние для психики, и уж точно мозг не очень приспособлен к тому, чтобы испытывать его постоянно. Поэтому терапия — точно не про то, чтобы стать счастливым. И даже не всегда о том, чтобы стать менее несчастным. Она в гораздо большей степени ориентирована на выход из парадигмы, в которой счастье / успех и прочее подобное является основополагающей метрикой. Она как раз про осознание того, что свет в конце тоннеля — это обычно огни несущегося навстречу товарняка, и про то, что вовсе не обязательно радостно под него бросаться.
Психотерапия – это не создание моделей, в соответствии с которыми человеческое страдание находит выход и получает название; психотерапия — это исследование страдания.
Несколько более привычная оценка
Святой Грааль «научно-обоснованной, клинически эффективной и эмпирически подтверждённой терапии», о котором так много говорят продажники от индустрии душевного здоровья на сегодня не найден.
Однако как-то обосновывать баснословные счета специалистам нужно, и некоторое количество публикаций по теме существует уже сейчас. Без них сложно было бы объяснить потенциальным клиентам или страховым компаниям причину, по которой час разговоров сопоставим по стоимости с аналогичным периодом времени использования службы эскорта.
Но там (по крайней мере, в теории) хотя бы удовольствие получить можно.
Для тех, кому не хочется лишний раз гуглить ниже представлен достаточно подробный обзор соответствующей макулатуры литературы с указанием источников.
Дотошный читатель, который не поленится с ними (источниками) ознакомиться, наверняка получит свою дозу негодования относительно методологии вообще (и использования статистических методов — в частности), но не будем дальше спойлерить, предоставив ему возможность получить удовольствие самостоятельного формирования первого впечатления.
Подходы и методы
Основная идея заключается в том, что для решения конкретных задач в терапии нет необходимости использовать эффективные методы и строить достоверные модели.
Соответственно, вопрос вида «КПТ или психодинамика» не имеет смысла, а ответ на него сколько-нибудь существенного значения: нам не требуется «понять, как всё на самом деле устроено», «что действительно происходило в ранней истории» (у нас здесь терапия, а не уголовное расследование).
Всё, что нам необходимо, и чего точно будет достаточно — это построение моделей и методологий, которые будут «вполне правдоподобными» для всех участников процесса.
Конкретная форма — вторична: это может быть заполнение ПРДМ, свободное ассоциирование на кушеточке, да хоть горячие стулья.
Главное — чтобы они были достаточно убедительны в данном контексте.
Пара слов о патологиях личности (вообще и ПРЛ в частности)
Личностные расстройства — сложная для корректировки штука. Фармакологические методы терапии существуют, но имеют достаточно ограниченную область применения.
Психотерапевтические воздействия разработаны, но применение их сопряжено со значимыми сложностями в ряде случаев. А действительно эффективные методики законодательно запрещены в большинстве стран.
Было бы нечестным говорить, что концепция реализации — панацея и лишена всех этих недостатков, но она хотя бы немного менее унылая, чем классическое DBT.
Доверие к «автоматике» как основа терапии
Как уже было сказано выше, люди, пережившие травматический опыт (а к этой категории можно достаточно смело относить почти всех клиентов, обращающихся к психологам и психотерапевтам), сильны. Просто потому, что смогли дожить до обращения к специалисту, сохранив хотя бы номинальную свободу и адекватность.
А это означает, что у человека есть (ну, или, как минимум, была) какая-то система, позволяющая справляться с весьма значимыми сложностями.
И одна из основных задач терапевтического процесса — способствовать её активации.
Как конкретно это будет делаться, — зависит от множества факторов, но направление действительно эффективной терапии будет куда-то в ту сторону.
Базовые концепции
Безусловно, они, как и любые другие модели, могут не подходить в любом конкретном случае, но в целом достаточно часто оказываются полезными, по крайней мере, на начальных этапах, пока не будут сформулированы более точные, лучше отражающие специфику человека и его состояния.
Право быть
Достаточно часто приходится сталкиваться с тем, что некие проявления, трактуемые как симптомы и / или признаки дезадаптации являются формой самоподавления, целью которого является избегание конфронтации со средой.
принятие хорошего
Существенной сложностью в практической работе является наличие [гипотетического] механизма, который значительно затрудняет получение положительного подкрепления (почему примитивная дрессировка и не работает).
расщепление и интеграция
Довольно полезным для практических целей может оказаться (а может и нет, да) рассмотрение психики как достаточно неоднородной конструкции, состоящей из вполне автономных частей.
Когда в опасности наиболее безопасно
Почему травматики склонны к повторению одних и тех же, зачастую весьма разрушительных и болезненных для них (а порой и для окружающих тоже) сценариев?
Иногда удобно в качестве объяснительной модели принять концепцию возвращения в состояние комфортного оцепенения. Речь не о пресловутом «да тебе просто нравится, когда тебе плохо», нет, ни в коем случае!
Здесь другое: на пике ретравматизации срабатывают хорошо освоенные эффективные механизмы защиты, и человек просто перестаёт чувствовать что-либо (да, можно вспомнить диссоциацию, ДП/ДР и антагонисты опиоидных рецепторов как средство обеспечения рискованных, но очень интересных экспериментов).
Поведение и мышление (давайте для удобства считать, что второе не является подмножеством первого, так привычнее) травматика в данном случае логично и объясняется получением мощного положительного подкрепления: человек не может избавиться от тревоги, снизив её, но если пойти в другую сторону и многократно её усилить, психика утратит чувствительность, и станет хотя бы на время менее болезненно.
Кто здесь?
Лобанов Виталий
Клинический психолог
Лет в индустрии
суицидальных попытки
госпитализации
%
Упоротости
Расценки Виталия
Стандарт
- Интерактивная сессия в Zoom
- Фиксация цены на всё время работы
- Возможность отменить / перенести сессию (за сутки и более до назначенного времени)
- Тариф действует с 04:00 по 18:30 по московскому времени
Ночная работа
- Интерактивная сессия в Zoom
- Фиксация цены на всё время работы
- Возможность провести сессию в произвольное время (включая ночное)
- Оплата за пропущенные ночные сессии не возвращается
Скидка
По предоплате четырёх и более сессий- Интерактивная сессия в Zoom
- Фиксация цены на всё время работы
- Скидка 20%
- Отсутствует надбавка за ночное время работы
- Оплата за пропущенные сессии в случае пакетной предоплаты не возвращается
Парная / семейная
- Интерактивная сессия в Zoom
- Возможность прийти с супругом / супругой, партнёром, сиблингом и т.д.
- В ночное время стоимость удваивается
Коновалова Алена
Студент-психолог
Год в индустрии
суицидальных попыток
госпитализаций
%
Упоротости
Расценки Алены
Стандартные условия
- Интерактивная сессия в Zoom
- Повышение цены не чаще раза в полгода
- Возможность отменить / перенести сессию (за сутки и более до назначенного времени)
- Тариф действует с 09:00 до 23:00 по московскому времени
Ночная работа
- Интерактивная сессия в Zoom
- Фиксация цены на всё время работы
- Возможность провести сессию в произвольное время (включая ночное)
- Оплата за пропущенные ночные сессии не возвращается
Скидка
По предоплате четырёх и более сессий- Интерактивная сессия в Zoom
- Фиксация цены на всё время работы
- Скидка 25%
- Отсутствует надбавка за ночное время работы
- Оплата за пропущенные сессии в случае пакетной предоплаты не возвращается
Коучинг
- Интерактивная сессия в Zoom
- Проблемно-ориентированный подход
- ННО, уличная эпистемология, problem solving и другие навыки прикладной рациональности
- Оплата за неиспользованные возможности не возвращается
Мы живем в отчуждении от окружающих нас людей, от богов и – что хуже всего – от самих себя. Интуитивно мы все это понимаем.
Известно, что человек – злейший враг самому себе. Мы постоянно стремимся воссоединиться со своим Я, вернуться домой, но затем снова покидаем свой дом, правда, на сей раз делаем это иначе.
Наверное, у нас уже нет того дома, куда бы мы могли вернуться. Нам нельзя вернуться в материнское чрево, хотя мы пытаемся сделать это, и лишь очень немногие из нас верят в царство небесное. Поэтому мы всегда живем бездомной жизнью, независимо от того, осознаем мы это или нет.
Да что же такое эта ваша терапия?
И что конкретно вы предлагаете?
Довольно сложно описать словами, на самом деле. Это и про «контакт» между клиентом и терапевтом, но явно не только про него: основная работа вообще происходит не на сессиях, а между ними, и безотносительно их содержания. Это в какой-то степени и про научение, но им явно не ограничивается: зачастую клиент в широком смысле оказывается многократно компетентнее терапевта, и ещё неясно, кто у кого может поучиться.
Есть несколько шизотерическая концепция «контакта бессознательного клиента с аналогичными структурами терапевта посредством зеркальных нейронов» (упрощённое изложение модного в психоаналитических кругах взгляда), и она выглядит вполне неплохо, если только воспринимать её как метафору, а не как прямое и корректное описание механизма работы всего этого.
Но если уж допускать метафоры, зачем использовать промежуточные решения? Давайте обратимся к искусству с его мощными художественными образами и попробуем сформулировать ответ в виде некоторой их последовательности. Так будет честнее.
Пройдите свой путь
К РЕАЛИЗАЦИИ
Сублимация
Тарапия, как и творчество, в некотором важном смысле является обманом: она обещает «освобождение», которое заведомо невозможно в рамках законов физического мира.
Как и творчество, она предполагает пробуждение, выход глубинных интенций: иногда в символической форме, иногда в виде прямых поведенческих актов. Она предлагает контейнер, виртуальную среду, в которой скрытые интенции получат право манифестировать.
Она может дать иллюзию легализации всего того, что не может быть достаточно легитимным, «виртуальную среду», в которой на некоторое время возможно поверить в то, что «право быть» действительно существует.
И, как и творчество, она обманчива: глубинные инфантильные проявления действительно и на самом деле никому не нужны. Они будут отвергнуты, они не могут быть приняты иначе, как в виде проекций и эктернализаций.
И то, что было ярким и живым, пока находилось в тени, поблекнет и потеряет бóльшую часть своего содержания, будучи проявленным вовне. Оно вызывает чувство стыда и неприятия своим несовершенством.
Его существование не может быть обосновано, но оно и не должно иметь обоснования: оно лживо — в том смысле, что компромиссно, — но только в такой форме оно и может существовать.
Сублимация — процесс принципиально не удовлетворяющий, но вопрос об удовлетворении здесь и не ставится: скорее речь идёт о выборе формы проживания фрустрации, и в этом смысле она, сублимация, является не самым плохим вариантом.
На сайте много текстов
Возможно, имеет смысл с ними ознакомиться
Порой для принятия решения о том, стоит ли работать с конкретным психологом, бывает важна возможность ознакомиться с тем, что он пишет о предмете своей профессиональной деятельности.
В данном случае такая возможность есть. Для удобства читателя тексты поделены на две категории: в первую входят те из них, которые либо имеют некоторую доказательную базу и ссылки на источники (и / или отражающие устоявшееся мнение академического / клинического сообщества по рассматриваемому вопросу), во вторую — более субъективные, в большей степени демонстрирующие хитросплетения мышления автора и его (мышления) специфические искажения.
А некоторые отдельные примеры вы можете наблюдать в «карусели» ниже.
Запись
НА КОНСУЛЬТАЦИЮ
Предусмотрено две процедуры записи: интерактивная (вы пишете мне в Telegram, и мы договариваемся о времени и других параметрах) и полуавтоматическая — через форму бронирования на сайте.
Ответы на вопросы
Можно ли записаться к другому специалисту?
Да, мы стараемся построить продуктивное профессиональное сообщество, включающее представителей различных модальностей, школ и взглядов. Полный список тех, к кому можно записаться, доступен по ссылке на соответствующий раздел. Важное замечание: мнения, ценности и представления о прекрасном могут различаться не только у разных специалистов, но и у каждого из них (иногда — в разные временные периоды, иногда — просто в силу неоднородности психики).
Есть ли возможность получить скидку?
Да, есть. По умолчанию скидка 20% предоставляется при оплате четырёх и более сессий. Кроме того, вы можете связаться с интересующим вас специалистом и обсудить возможность предоставления индивидуальной скидки.
Как технически происходит сессия?
В удалённом формате (обычно в Zoom, но возможны варианты по предварительной договорённости). Длится она 75 минут и предполагает использование видеосвязи всеми участниками процесса.
Сколько сессий потребуется?
Честный ответ — неизвестно. Если брать оценки уровня «с потолка», то обычно сколько-нибудь результативная терапия длится два-три года. Бывают исключения в обе стороны, но обещать что-либо в этом вопросе было бы неэтично, поскольку оснований для подобных обещаний быть не может.
И всё же, почему «Ботинок и карандаш»?
Есть такая методика патопсихологического исследования под названием «Сравнение понятий» (см., напр., Рубинштейн, 1998), в которой исследуемому предлагается найти общее между этими двумя понятиями (которые там считаются «несравнимыми», не имеющими ничего общего). Собственно, название сайта — это прямая отсылка туда.
Но то — дела минувших дней, сейчас же словосочетание «Ботинок и карандаш» вызывает у админа не столько гнев праведный на тему некорректности используемых в клинической практике патопсихологических методик, сколько вот такие образы:
Однако наименование получилось [оценочное суждение] прикольным, и тотальный ребрендинг нецелесообразен. Поэтому пусть будет так, тем более, что «наполнение старых форм новым содержанием» имеет самое непосредственное отношение к терапии как таковой.
Лучше не будет. Но будет иначе. И оно того действительно стоит.
Уже хотя бы потому, что иметь внутренних демонов в качестве союзников гораздо выгоднее, чем воевать с ними, т.к. в этой войне вы абсолютно точно проиграете. Демоны умеют телепортироваться из камер/клеток, куда вы их поместили в надежде на то, что так они перестанут вас пугать. Помещённые в камеру демоны становятся от этого только злее и непредсказуемее выскакивают из-за угла, когда вы думаете, что все продумали, когда ваше внимание отвлеклось или когда вы заснули.
Тёмные подземелья бессознательного, будучи исследованными, становятся надёжным убежищем, а не камерой пыток. Так говорят, во всяком случае. Пока вы будете идти, это может не быть для вас хоть насколько-то убедительным фактом. Но и выбор не идти может ощущаться ещё худшим.
Обоснованная уверенность в том, что самый страшный зверь в этом лесу — это вы, даёт настоящую свободу. И тяжесть принятия этого. Страх безнаказанности может пугать не хуже страха беззащитности.
Всё не то, чем кажется. Гуманизмом может оказаться попытаться остаться в контакте после того, как произошло что-то, что в моменте выглядит абьюзивным, а ненасильственное общение может быть использовано для насилия и манипуляций. Экзистенциализм может предложить побыть в экзистенциальном кризисе и возможно в нём и остаться, а не искать из него выход.
Что делать с вашими демонами в итоге решать только вам. И где-то на этом моменте оказывается, что созидать и разрушать только ваш выбор. И, на самом деле, мы не знаем правильного ответа.
Когда всё внутреннее внимание захвачено отрицаемыми или принимаемыми демонами, трудно повернуть голову вбок и посмотреть, есть ли вообще что-либо помимо демонов. И можно повернуть голову. Или же смотреть и знакомиться с демонами. И то и другое по очереди тоже можно. И тут тоже про выбор (ну или про то, что выбора никогда и не было, если вам ближе детерминизм и радикальный бихевиоризм).